Троице-Петровский собор (13 фото)

В ночь с 7 на 8 февраля 1913 г. Троицкий собор сильно пострадал от пожара. На пожарище были приглашены известные зодчие. Осмотрев спасённые от огня остатки, Л. Н. Бенуа, В. В. Суслов и другие приглашенные высказали своё мнение о нецелесообразности сохранения деревянного храма и его восстановления в допожарном виде. Мысль о строительстве нового каменного храма была не нова, она возникла ещё в конце 1880-х после чудесного спасения Императорской семьи при крушении поезда возле станции Борки под Харьковом. Была объявлена подписка по сбору пожертвований, и архитектор Григорьев даже составил проект храма. Но постепенно дело заглохло, и только пожар напомнил о прежних замыслах. К этому времени закончилась постройка мечети, появление которой в историческом центре, вблизи Троицкого собора, на очень многих православных произвело тягостное впечатление. Фрейлина Императрицы А. А. Вырубова писала: «По соседству с петровским собором Святой Троицы, сгоревшем в текущем году, воздвигнута грандиозная мечеть, которая доминирует над всею окружающею местностью. …Отнюдь не нарушая принципа веротерпимости, приходится с горечью сознавать, что этим грандиозным видом иноверческого храма на одном из лучших мест столицы православного государства тяжело оскорбляется религиозное чувство христианина. Тяжёлое впечатление, производимое уже отстроенной мечетью, как представляется, может быть ослаблено единственно постройкою на месте Троицкого собора грандиозного храма, который заслонил бы мечеть и отнял бы у неё господствующий над местностью характер. Пожар старой святыни Петербурга и возникшая отсюда необходимость переустройства храма, есть как бы указание свыше». В августе Д. Н. Ломан передаёт обер-прокурору Синода записку Вырубовой, прибавив, что она «была на прочтении их величеств и на изложенное в ней последовало согласие…». Препровождая эту записку далее, Ломан заметил: «Мечеть уже выстроена и, конечно, представлялось бы совершенно невозможным сносить её, чем возбудилась бы масса совершенно излишних разговоров. Но есть другой достойный выход из положения…» Строительный комитет по возведению каменного собора возглавил вел. кн. Иоанн Константинович. Покровительство над комитетом приняла на себя императрица Александра Феодоровна, позднее, с мая 1915 г. и её старшая дочь — вел. кнж. Ольга Николаевна. Перед зодчими была поставлена чрезвычайно сложная художественная и политическая задача — построить огромный храм в стиле, который не знал таких размеров, высоты и объёма. Первоначально предполагалось соорудить крупнейший в Российской Империи собор вместимостью до 16 000 человек. Особое совещание зодчих остановилось на цифре в 10 000, которая затем уменьшилась до 6 000 — по 3 000 молящихся в верхнем и в пещерном храмах. В последний день 1913 г. Николаем II из четырёх предложенных для нового собора «образцов церковного зодчества» были указаны храмы владимиро-суздальские «в память Св. Александра Невского, великого воителя и борца за русское дело на Неве, почивавшего в г. Владимире на Клязьме до перенесения Святых мощей угодника в Александро-Невскую лавру при императоре Петре I». С первых шагов дело храмоздания столкнулось с трудностями: не состоялась покупка земли принадлежащей вел. кн. Петру Николаевичу из-за высокой цены, названной заведующим Двором вел. князя. За участок была запрошена огромная сумма, почти в 2 800 000 рублей, более того, комитету было отказано даже в продлении срока переговоров о продаже. «Вопрос о покупке …возбуждается не ради лишь простого приобретения необходимого места, а вызывается глубоким художественным стремлением поставить собор так, чтобы он красовался на берегу Невы и был хорошо виден… Получить эту землю необходимо, иначе вид на собор может впоследствии оказаться застроенным». К участию в состязании были приглашены шестеро ведущих зодчих неорусского стиля — В. А. Покровский, А. В. Щусев, А. П. Аплаксин, В.В. Суслов, Л. А. Ильин и Вас. А. Косяков. Последний отказался от участия в состязании из-за отъезда за границу. Вместо него шестым конкурсантом стал письмоводитель комитета А. И. Кипнес. Была разрешена совместная работа над проектами. Председатель Общества архитекторов-художников П. Ю. Сюзор обратился к председателю строительного комитета вел. кн. Иоанну с просьбой объявить общедоступный конкурс на составление проекта по предварительно разработанной программе. Ответ гласил: «…Высочайшим указанием … устраняется для меня возможность объявить общедоступный конкурс … Порядок приглашения художников зодчества к участию в соревновании по представлению проектов храма Высочайше установлен при образовании Комитета, состоящего под моим председательством и более обсуждению не подлежит…» Зодчие на своём особом совещании для разработки условий под председательством тайн. сов. Л. И. Новикова решили «придать окружающей собор обстановке единообразный с храмом вид», имея в виду «сопровождающие основную программу сооружения»: дома причта, отдельно стоящая звонница, часовня на месте сгоревшего собора, набережная Невы со спуском и Иорданью на нём. Для оценки проектов Собрание Академии художеств избрало профессоров Л. Н. Бенуа, Г. И. Котова, А. Н. Померанцева и М. Т. Преображенского. Срок представления был назначен на 1 октября 1915 г. Проекты выставили в Мариинском дворце. В. А. Покровский представил 10 картин — больше, чем другие участники состязания. В своей пояснительной записке к проекту он писал: «Я встретился с необходимостью решить вопрос капитальной важности. Представлялось или значительно уклониться не только от форм прототипов, но и от духа владимиро-суздальской архитектуры, допустив разного рода малые пристройки и крыльца подъездов, коими изобилует программа, или, сгруппировав все в один общий организм, сосредоточиться на главном — господствующей в эту эпоху кубической форме храма. Я предпочёл выбрать второй приём и старался провести его в чистом виде». «Для усиления грандиозности» храм получил 13 глав (символы Господа Иисуса Христа и 12 апостолов), 9 глав освещали собор, 4 главы отведены под размещение колоколов общим весом в две тысячи пудов, фасад разделён на семь прясел с каждой стороны, высота с крестом главного купола 35 саженей. По рассмотрении всех проектов судьи выказали мнение: «…если остановиться на совокупности суждений как представителей академии, так и членов подкомиссии, то надлежит признать работу академика Покровского наилучшею», «фасады… художественно разработаны, но отличаются изобилием глав, что придаёт верхней части сооружения некоторое беспокойство». Однако, окончательное решение, по пожеланию Императрицы, должно было быть принято в царскосельском Александровском дворце, куда в начале июня 1916 г. доставили проекты всех шести конкурентов. Объяснения поручили давать члену комитета кн. М. С. Путятину. По решению Синода остатки погоревшего Троице-Петровского собора предполагалось перевезти в Стрельну и передать под подворье Шамординского Казанского Амвросиевского монастыря. Против этого возражала Императорская Археологическая комиссия, но так как у прихода собора не было средств на реставрацию собора, определение Синода пересмотрено не было. 17 апреля 1917 г. вел. кн. Иоанн Константинович отказался от должности председателя комитета. В том же месяце неизвестным лицом был сделан запрос на имя Комиссара Временного Правительства по бывшему Министерству Императорского Двора с просьбой «не отказать уведомить … о судьбе упомянутых проектов, представляющих значительную художественную ценность» и ниже «Сделать распоряжение о возвращении сих проектов в Комитет».

Санкт-Петербургский Троицкий Петровский собор, 1903 годМ.И. Пыляев в книге \"Старый Петербург\" приводит легенду, согласно которой Петр I при первом обозрении места под столицу, идя пешком вверх по берегу Невы, топором ссек ракитовый куст, пройдя еще, ссек другой куст; на том месте, где ссечен был второй куст, построен вскоре первоначальный дворец Петра (\"домик Петра I\"), а на месте первого срубленного куста, 1 октября 1703 года, был заложен собор св. Троицы, «в знак благодарения Триединому Божеству». Первоначальный храм был деревянный, небольшого размера. На Троицкой площади рядом с храмом располагались в то время Сенат, Коллегии, Гостинный двор и первая \"австерия\" (питейный дом). Петр I любил Троицкий собор и бывал в нем два-три раза в неделю, читал Апостол и «пением своею особою, стоя на клиросе с прочими певчими, продолжал всенощное бдение часов по пяти и по шести». В соборе совершались все торжественные богослужения: в 1709 году в нем торжественно отмечалась победа в Полтавской битве, в 1721 - заключение Ништадтского мира со Швецией и присвоение Петру I титула императора. Освящен храм был только в июле 1711 года . В 1714 году Троицкая церковь получила на время статус кафедрального собора столицы (до постройки каменного храма в Петропавловской крепости). Она была значительно расширена, к ней пристроили колокольню; на ней установили куранты, перенесенные с московской Сухаревой башни, которые каждые четверть часа играли «Господи, помилуй».

Санкт-Петербургский Троице-Петровский собор. Вид после пожара 1913 года .В 1913 году собор сильно пострадал от пожара, лишившись купола, крыши, притвора и колокольни. Погоревший собор был покрыт временной крышей; службы проходили в деревянном двухпрестольном храме, освященном 22 декабря 1913 года. Он простоял до конца 1927 года и был копией сгоревшего, воссозданной А.П. Аплаксиным; в него из поврежденного здания перенесли отреставрированный иконостас и утварь. В 1922 году на Всероссийской музейной конференции, проходившей в Москве, было принято постановление о производстве «реставрационных работ по воссозданию полусгоревшего … Троицкого собора …, являющегося ценным памятником древнего зодчества середины XVIIIв.»

Иконостас Санкт-Петербургского Троице-Петровского собора.Собор в плане представлял собой четырехугольник. С востока к нему примыкал алтарь с трехскатной крышей, над которой находилась луковицеобразная глава. Наружные стены собора были украшены большими пилястрами с капителями ионического ордера. С запада к нему примыкал трехъярусный притвор с колокольней. Описание собора, сделанное в конце XIX века: \"Построен собор из дерева на каменном фундаменте и покрыт железом, стены срублены из толстых сосновых бревен... Высота здания от основания до креста 15 сажень. Купол синего цвета, кресты бронзовые золоченые, по краям глав идут продольные полосы из листового золота\". Внутри стены были оштукатурены и окрашены маслянной краской. Деревянный трехъярусный иконостас с резными украшениями, покрытыми червонным листовым золотом, был окрашен белой маслянной краской. Иконы были написаны на досках. Царские врата - деревянные, сквозной резьбы.

В центре – первоначальный Свято-Троицкий собор Петровского времени. С гравюры начала XVIII в.

Свято-Троицкий собор.Проект Д. Трезини. 1704 г.

Иконостас Свято-Троицкого собора. Фото начала XX в. С 1868 г. в храме хранилась самая большая его святыня - икона Греческой Божией Матери, написанная, по преданию, евангелистом Лукой и привезенная в 1821 г. в Россию из разрушенного турками греческого монастыря Монемвасия. Она стояла слева от алтаря, на особом мраморном возвышении, в устроенном в 1908 по проекту Н.Ф. Романченко небольшом приделе преподобного Нила Столобенского, освященного 25 сентября 1908 года местным благочинным протоиереем Александром Кашинским. В ее честь 12 мая служилась литургия с водосвятием, собиравшая множество народа. Имелись в соборе и другие чтимые образа: свт. Николая, изображенного в кольце, отчего он именовался в народе Николай-Обручник, прп. Нила Столобенского в житии (1778) с частицей его мощей, мощевая икона апостола Андрея Первозванного и Новодворской Божией Матери, перед которой служили молебны при вселении в новый дом. В память о коронации Их Величеств в 1896 в соборе была устроена икона со вделанным в нее крестом-мощевиком. Об истории здания напоминали две бронзовые доски, повешенные в притворе. Кроме святынь, в храме хранились и ценные художественные произведения: пальмовый крест XIV века с Афона с изображением жизни Спасителя, подаренный молдавскому господарю Кантемиру, золоченая серебряная утварь и напрестольное Евангелие в богатом окладе работы А. Бланкенштейна, ряд старинных образов из московских церквей. Особое место занимали вещи, сделанные самим Петром: небольшой резного мрамора образ Благовещения, паникадило из слоновой кости, коробочка для ладана и бывшее с царем в Азовском походе стрелецкое знамя.

Интерьер храма после пожара 1913 г.

Строительство временного собора рядом со сгоревшим. В ночь на 7 февраля 1913 собор сильно пострадал от пожара: сгорели купол и крыша, притвор и колокольня. Через две недели Синод объявил о сборе средств на сооружение «нового величественного храма, соответствующего значению и достоинству столицы». Состоялся конкурс, на который видные зодчие представили свои проекты, кто «в суздальском стиле», кто «на две сажени выше Исаакия», кто в подражание Успенскому собору в Москве. Был создан строительный комитет во главе с Вел. Кн. Иоанном Константиновичем, но ведавшее охраной памятников Императорское археологическое общество решительно воспротивилось всем этим замыслам и предложило не отдавать сгоревший храм Шамординскому подворью в Стрельне, а бережно восстановить его «как историческую святыню... символ современной русской Империи». Погоревший собор был покрыт временной крышей; службы проходили в деревянном двухпрестольном храме, освященном 22.ХII.1913 митрополитом Владимиром. Он простоял до конца 1927 года и был копией сгоревшего, воссозданной А.П. Аплаксиным; в него из поврежденного здания перенесли отреставрированный иконостас и утварь. Новые колокола отлил Валдайский колокольный завод, плафон в этом временном здании написал С.Т. Шелков. Реставрация собора из-за революции началась только в 1924 и шла под руководством Е.И. Катонина на деньги прихожан. 17.Х.1926 восстановленный храм был освящен архиепископом Алексием, восстановленный придел прп. Нила Столобенского был освящен в 1928 году епископом Шлиссельбургским Григорием (Лебедевым).

Троице-Петровский собор. Рисунок «Первоначальное здание церкви Троицы».

Троице-Петровский собор сгорел в 1913 г.(сгорели купол, кровля, колокольня). Реставрация началась в 1924, а завершилась в 1928 г. Снесен в 1934 году.