Владимир Алексеевич Гиляровский (1853(55) – 1935) - русский журналист, прозаик, поэт. Родился 26 ноября (8 декабря) 1853 (по др. сведениям 1855) в семье помощника управляющего лесным имением в Вологодской губернии. Потомок запорожских казаков. В 1860 Гиляровские переехали в губернский город Вологду, где Владимир поступил в гимназию.
Мать умерла, когда Гиляровскому было 8 лет, и это определило раннюю самостоятельность и привычку к труду. Отец был дружен с ссыльными революционерами-народниками. Не окончив гимназию, Гиляровский на 10 лет «ушел в народ». За это время был бурлаком на Волге, крючником, пожарным, рабочим на заводе, объездчиком диких лошадей, циркачом, актером. Когда началась русско-турецкая война 1877–1878, Гиляровский добровольно стал солдатом.
В 1881 приехал в Москву, остановился в номере гостиницы Голяшкина (на углу Тверской улицы и Газетного переулка). Познакомился с актёром В.Н. Андреевым-Бурлаком, который жил при первом частном московском драматическом театре А.А. Бренко, и год с небольшим служил в этом театре. Здесь бывали Ф.М. Достоевский, А.Н. Плещеев, Я.П. Полонский, И.С. Тургенев, А.Н. Островский.
Расставшись с театром, Гиляровский переселился в меблированные комнаты «Англия» в доме Шаблыкина на Тверской. К этому времени относится начало его дружбы с А.П. Чеховым и И.И. Левитаном.
Начал печататься еще во время своих скитаний, но профессиональным литератором стал, поселившись в Москве. Около года писал статьи для различных периодических изданий, с 1882 сотрудничал как журналист в газете «Московский листок», а в 1883–1889 – в «Русских ведомостях». Печатался в газетах «Русская мысль», «Петербургский листок», «Новое время», в «Муравье», «Осе», «Русском слове» и других изданиях. В 1889–1891 году числился штатным сотрудником в газете «Россия».
Гиляровский стал одним из лучших репортеров столичной прессы, его «коньком» были уголовная хроника и репортажи, он писал о самых заметных и нашумевших событиях, его называли «королем репортеров». Вершиной его репортерской деятельности стал очерк о Ходынской катастрофе 1896. Гиляровский был самым известным и признанным знатоком Москвы. Это проявлялась на всех уровнях: писатель блестяще знал историю города и его современность, архитектуру и географию, высший свет и московское «дно» – Хитровку, приют нищих, босяков и отщепенцев. Воображение современников поразило описание Гиляровским хитрованских притонов. Гиляровский одним из первых открыл московское «дно».
Гиляровский был живой легендой. С его именем связывались самые невероятные истории и происшествия. Известна, например, история о том, как он послал письмо в Австралию по вымышленному адресу. Письмо вернулось к Гиляровскому, и он демонстрировал его своим друзьям, поражаясь обилию штемпелей и почти сказочному пути, которое проделало письмо. Ходили легенды и о физической силе «дяди Гиляя»: он мог пальцами согнуть медный пятак, завязать узлом кочергу. Современники, отмечая разносторонние дарования Гиляровского, одним из самых заметных его талантов считали талант общения. Его друзьями были многие знаменитые современники: Чехов, Бунин, Куприн, Шаляпин и многие другие литераторы, художники, актеры.
В 1900, работая над статьей «В гоголевщине» и очерком «На родине Гоголя», Гиляровский смог уточнить место и дату рождения великого писателя.
Первыми рассказами Гиляровского были «Человек и собака» и «Обреченные» (1885). В 1887 по совету Г.И. Успенского и настоянию Чехова собрал и напечатал первые рассказы под названием «Трущобные люди». Гиляровский довольно быстро стал необыкновенно популярной личностью. Не было в Москве улицы, переулка, дома, где бы не знали «дяди Гиляя».
Главной темой сборника было превращение людей в обитателей «дна». Цензура запретила книгу, тираж ее был уничтожен. Но рассказы из нее вошли в более поздние сборники писателя «Негативы» (1900) и «Были» (1909). В 1894 вышел первый стихотворный сборник Гиляровского «Забытая тетрадь». И в последующие годы на протяжении всей жизни Гиляровский не оставлял занятий поэзией. Наиболее известна поэма «Стенька Разин» (отд. изд. 1922), в которой автор выразил свое понимание русской души. Во время Первой мировой войны вышли три поэтических сборника на патриотическую тему, не имевшие успеха. Та же участь постигла поэму «Петербург» (1922), в которой прослеживается влияние «Двенадцати» Блока. Чехов однажды в шутку сказал Владимиру Алексеевичу Гиляровскому:«Ты – курьерский поезд. Остановка – пять минут. Буфет».
Это не было чистой метафорой, потому что курьерские поезда действительно наложили заметный отпечаток на образ жизни знаменитого московского репортера и писателя. Сегодня здесь, завтра там... Сам Гиляровский писал о себе так: «У репортера тех дней не было прочных привязанностей, не могло быть...».
Знаменитый чеховский «железнодорожный» рассказ «Злоумышленник» написан во многом благодаря Гиляровскому. Чехов приезжал к Гиляровскому на дачу в Красково. На берегу пруда они увидели рыбака, который мазал илом загноившуюся ногу. «Медицинское» сердце Антона Павловича не выдержало этой варварской картины. Он осмотрел ногу мужика (его звали Никита) и прописал ему мазь. Очевидно, тогда же Чехов приметил на сетях у Никиты странные грузила. Гиляровский пояснил, что это гайки, которые рыбак отвинчивает от железнодорожных рельсов.
Косвенным подтверждением того, что тема «Злоумышленника» подсказана Чехову именно Гиляровским, является рассказ самого Гиляровского «Доморощенный Треф» (1912). Жандарм Федот Зюзя, служащий на заброшенном полустанке, прочитал в газете про знаменитого полицейского пса Трефа, с помощью которого нашли убийцу. «В конце заметки было сказано, что околоточный, который привел своего Трефа, получил награду и повышение по службе». Зюзя с грустью смотрит на своего пса Волчка, который, по словам жены жандарма Степаниды, «только жрет дарма» да бегает в соседнюю деревню к собаке Жучке. Но однажды на полустанок приезжает ревизия из Петербурга. Ее никто не боится, потому что «в этом мертвом углу без пассажиров и груза» воровать было нечего, но один чиновник вдруг спрашивает: «А старые шпалы налицо?» Выясняется, что гнилых шпал сложено в штабеля у платформы раза в четыре меньше, чем положено. Их, как отлично знал Зюзя, перетаскал к себе на омшаник крестьянин Ванька Глупых из соседней деревни, хозяин собаки Жучки. «Протокол за растрату шпал», – сверкнул очами генерал». Тут Зюзе приходит в голову повторить подвиг околоточного, хозяина знаменитого Трефа. Он заявляет, что его пес может найти расхитителя шпал, и пускает Волчка «по следу». Тот приводит жандарма и ревизоров к сараю Ваньки Глупых, где за шпалами, прислоненными к стене, обитала Жучка...
Не обходил своим вниманием «чугунку» Гиляровский и как журналист. В 1892 году произошла железнодорожная катастрофа на станции Кукуй. Особая комиссия по выявлению причин аварии работала в условиях строгой секретности, так как и без расследования были очевидны просчеты путевой администрации. Посторонние не допускались. Гиляровский спрятался в уборной вагона, а потом незаметно присоединился к комиссии, члены коей не знали хорошенько друг друга. Четырнадцать дней он посылал разоблачительные корреспонденции в «Московский листок».
В 1899 году Гиляровский опубликовал в газете «Россия» очерк «Железная горячка», имеющий безусловную историческую ценность. Он вообще не о железной дороге, а об иностранном капитале, эксплуатирующем природные богатства России, но написан с точки зрения пассажира поезда, путешествующего по югу Малороссии. «Объем иностранных инвестиций» чувствуется уже по национальному и социальному составу пассажиров. Харьков – Екатеринослав: «Рядом со мной занимают купе четыре француза, болтающие всю дорогу. Купе по другую сторону занято двумя англичанами, которые все время молча курят сигары и читают гид». Екатеринослав – Кривой Рог: «Третий класс – битком: едет много рабочих – главным образом, орловских – копать руду в Кривом Роге. Второй класс – тоже битком. Едут французы 2-го разбора и маклера. В первом классе тесно: французы 1-го разбора... В третьем классе – радужные надежды на заработок восьми гривен в день. Во втором гудит какой-то рой пчел: (...) пять тысяч в разведку, 2 копейки попудно, двадцать миллионов в год, сто тысяч за усадьбы... В первом классе – все молчат».
Гиляровский описывает не только пассажиров, но и то, что видит из окна поезда: «А Нижне-Днепровск, несколько лет тому назад пустырь, – теперь громадная станция, окруженная на несколько верст всевозможными заводами. Здесь заводы вагоностроительный, трубопрокатный, механический и другие. Громадные здания, электричество. И все до одного заводы, весь этот громадный и драгоценный город, выросший, как в волшебной сказке, – все принадлежит иностранцам, и все создано только ими». Разумеется, и все доходы уходили на Запад: «Неудержимо плывут отсюда русские денежки за границу». Эксплуатация природных недр России велась практически бесконтрольно: «Горное управление Южной России находится в Екатеринославе и делится на 5 округов, в состав которых входит 9 губерний. В Кривом Роге добывается около 200000000 пудов и не имеется ни одного постоянно живущего представителя горного надзора...» Нынче многие грезят у нас об увеличении иностранных инвестиций и продаже иностранцам «нерентабельных предприятий», считая, что это вложение денег в Россию, а не утечка капиталов на Запад. Но это смотря с какой точки зрения. Если с точки зрения очерка Гиляровского, то это будет просто более изощренной формой утечки капиталов... Пафос «Железной горячки» в том, что надо самим выгодно эксплуатировать свои недра.
Непосредственно проблемам железной дороги посвящен очерк Гиляровского «Труженики», так и не напечатанный при жизни писателя. Речь шла о Владикавказской железной дороге, имевшей в 1900-х годах особый статус среди других – казенных и частных – дорог России. Ее, как и знаменитую лесную концессию по реке Ялу, ставшую одной из причин злосчастной Русско-японской войны, трудно было с определенностью назвать казенной или частной: «Хозяевами дороги состоят петербургские сановники, владеющие акциями». С мая по сентябрь они приезжали по своей дороге отдыхать на кавказские курорты, а подчиненная им администрация пути с ног сбивалась, чтобы их ублажать. «Инженеров этой дороги то и дело видишь на всех курортах то кого-нибудь сопровождающих в курзалах «по делам службы», а то с кем-нибудь пирующих, когда на огромной линии идет перемена шпал – самые горячие летние работы». Это, по мнению Гиляровского, и являлось главной причиной 18 крушений в год на Владикавказской дороге. «Не могут же они (начальство и инженеры. – А.В.) одновременно быть и на курортах, и наблюдать за кладкой шпал, и уследить, чтобы шпалы все подряд, где нужно, клались новые, а не одна новая на десяток старых. Именно это указание приходится делать потому, что пассажиры, привезшие с прошлого крушения гнилые шпалы, рядом с ними находили и новые».
Гиляровский был одним из первых в России мастеров газетных сенсаций. Венцом его репортерской деятельности стало путешествие в поезде, в котором машинист А.В.Ухтомский, эсер, вывозил под огнем правительственных войск дружинников из Москвы в декабре 1905 года. Об этом – очерк Гиляровского «В вихре» (1907). Тогда же он записал рассказ железнодорожника Т.В.Голубева о карательной экспедиции полковников Мина и Римана на Московской железной дороге, опубликованный лишь в 1925 году. Это образец честной журналистской работы. Повстанцы, в которых прямо из окон вагонов, с площадок стреляли семеновцы, изображены отнюдь не ангелами: поезд Римана застиг многих из них за мародерством и грабежом станционных складов. Но бессудная расправа всегда страшна и надолго остается в памяти народа. Мы знаем, чем закончилось обоюдное озлобление в 1917 году.
Гиляровский дружил или был близко знаком с Л.Н. Андреевым, А. Белым, А.А. Блоком, В.Я. Брюсовым, И.А. Буниным, М. Горьким, М.Н. Ермоловой, С.А. Есениным, В.И. Качаловым, Куприным, К.Г. Паустовским, И.Е. Репиным, А.К. Саврасовым, Скитальцем, К.С. Станиславским, Ф.И. Шаляпиным, Т.Л. Щепкиной-Куперник и др.
Помимо того что Гиляровский имел репутацию «короля московских репортёров», он был действительным членом Общества любителей российской словесности, членом-учредителем первого русского гимнастического общества и почётным пожарным Москвы.
В 1914 Гиляровский получил предложение издать свои сочинения. Работа над семитомным собранием была прервана первой мировой войной. После революции Гиляровский печатался в газетах «Известия», «Вечерняя Москва», «На вахте», в журналах «Рампа», «Красная нива», «Художественный труд», «Огонёк».
Визитной карточкой Гиляровского для современного читателя является его книга «Москва и москвичи» (1926), в которой писатель подробно, правдиво и увлекательно рисует жизнь Москвы 1880–1890-х годов: рынки и трущобы, книжные магазины и трактиры, улицы и бульвары, людей искусства, торговцев, чиновников и т.п., второе издание (1931) носило название «Записки москвича». В 1926 вышла книга «От Английского клуба к Музею революции».
Среди произведений Гиляровского, посвящённых Москве, — книги «Друзья и встречи» (1934), «Москва газетная» (опубликована в 1960), «Люди театра» (издана в 1941) и др.
В конце жизни Гиляровский обратился к мемуарам, вспоминая о своих многочисленных встречах с великими людьми в книгах «Мои скитания» (1928), «Записки москвича» (1931), «Друзья и встречи» (1934).
Гиляровский прожил долгую жизнь. Он скончался 1 октября 1935 года в возрасте 82 лет. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
|
